Продолжение, начало:Дивятомая и дебилы. Пролог пабедабесия,
Дивятомая и дебилы. Часть 2«Непобедимая и легендарная»?Трофейный КВКак видно из предыдущей части нашего обзора, по мнению Виктора Суворова, причиной неудач РККА в первые, решающие десять дней вторжения Вермахта на территорию совка, стала полная неготовность войск к организации обороны. Имелось в виду, что войска не только не готовились к оборонительным боям, но и не имели плана обороны как такового. Последующие комментаторы даже использовали термин «гонка на время», имея в виду ситуацию, что обе стороны не имели вменяемого плана на случай, если противник начнет наступление раньше и критическим стало то, кто первый закончит развертывание войск и нанесет первый удар. По Суворову, именно первый удар, опрокинувший первый эшелон войск, и стал фатальным для РККА. Мало того, этим поясняется потеря управления войсками на первом этапе военных действий.
Конечно, такая версия куда более правдоподобна, чем официальная, согласно которой тучи диверсантов, заброшенные в тыл совковой армии, нарушили всю проводную связь и потому было потеряно оперативное управление войсками. Действительно, официальная версия имеет право на жизнь только в том случае, когда нет возможности получить картину событий с обратной стороны или просто со стороны. Тем не менее, никаких подтверждений выброски массовых десантов в тыл РККА нет. Отсюда следует, что либо со связью все было нормально, либо отдельные случаи повреждения линий связи были делом рук местных жителей, которые имели такую степень «благодарности» совковой власти за полтора года ее присутствия, что хоть таким образом хотели сквитаться, пусть и частично.
Версия Суворова о том, что даже при вполне устойчивой связи с войсками, пока не начался их массовый отход, Генштаб просто не спускал никаких указаний в плане обороны, ибо четкого плана обороны просто не было. Несмотря на многочисленные запросы руководства соединений, стоявших у границы, Москва не дала указаний войскам о переходе в оборону, за что те и поплатились.
В целом, мы согласны с выводами Суворова, но тем не менее, возникает вопрос о том, как имея перевес в живой силе, многократный перевес в количестве и качестве техники и вооружений, можно было умудриться полностью провалить не просто отдельные участки фронта, где противник точечно создал перевес в силах, но весь фронт. Ведь логика подсказывает, что тот же самый Гудериан, со своими танковыми группами, обошедший Брест с севера и юга и вклинившийся глубоко в тыл совковой группировки, оставил с флангов просто чудовищное скопление войск, которое имело перед собой ослабленный фронт противника, ибо принцип концентрации войск на направлении удара неизбежно оголяет соседние участки фронта. Мало того, сам Гудериан вспоминал довольно рискованных характер собственных маневров, ибо в момент глубокого прорыва, он имел очень уязвимые фланги, которые затыкались силами приданной пехоты, которая не всегда успевала за танками. Эта ситуация повторялась несколько раз, в течение первых десяти дней военных действий.
Мало того, Гудериан утверждает, что в отличие от западной кампании по разгрому англо-французских войск, на востоке была пересмотрена тактика использования танковых клиньев. Он отмечал, что применение больших групп танков вслед за пехотой сковывало маневр и уменьшало общий темп операции, поскольку танкам приходилось двигаться по забитым пехотой дорогам, где возникал эффект бутылочного горлышка. Здесь впервые практически была применена иная тактика, где танки шли впереди, а мотопехота шла сзади и именно на нее возлагалась задача прикрытие флангов всей ударной группировки.
Из этого следовали и новые подходы в организации управления такими группировками и постановка задач для них. Организационно, именно командованию танковых групп подчинялись пехотные дивизии, а потому можно было планировать действия именно в плане глубокого прорыва, когда пехота подстраивается под темп движения танковых групп. Поэтому, цели для танкистов ставились не площадные, а точечные, например – захват мостов через водную преграду, что и было продемонстрировано в этом случае. Во всех трех группах армий танковые ударные группы действовали именно в таком режиме и в первые дни наибольший успех в темпе продвижения показывала танковая группа Гота из группы армий «Север».
Мы так подробно описываем именно этот момент по одной причине. Успех Вермахта в начальном периоде войны с совком был обусловлен именно удачными и глубокими прорывами танковых групп. Это обстоятельство не оспаривается ни официальной, ни альтернативной версией изложения событий. Но оно же вызывает и самый большой и тяжелый вопрос. Вот эти самые танки, которые обеспечили успех, имели небольшой боекомплект и скромный пробег на одной заправке. То есть, большой отрыв от своих коммуникаций мог быть как невероятным успехом, так и полной катастрофой. Достаточно было перерезать пути их снабжения и танковые дивизии просто остановились бы, став хорошими мишенями и грудой металлолома. То есть, произошло бы ровно то, что потом стало с совковыми мехкорпусами, имевшими в разы больше танков и имевшими в своем составе танки, превосходящие германские абсолютно по всем характеристикам, включая бронирование и огневую мощь. То есть, надо просто представить, что пройдя полсотни километров вперед, тот же Гудериан оставлял слева и справа от себя десятки тысяч войск противника и сотни танков, которые обязаны были смять его фланги и оставить его ударную группировку в мешке. Глубокий прорыв, по факту, является почти полным тактическим окружением. Чтобы его не произошло, должна быть синхронизация действий соседей справа и слева, которые будут подтягиваться и закрывать фланговые бреши. Но мы помним о том, что буквально все аналитики утверждают, что глубокие прорывы были достигнуты именно временной концентрацией сил и средств на узком участке фронта. Это значит, как минимум, что соседи имели куда меньшую плотность войск, ибо там никакой концентрации не производилось. Из этого следует, что они по определению не могут показывать такой же темп, как и ударные группы Гудериана, Гота или других руководителей танковых групп.
Это означает, что их продвижение вперед будет обусловлено исключительно тем, что будут делать противостоящие им сил противника. По факту же получилось, что и на других участках фронта, где близко не было танковых дивизий, Вермахт успешно продвигался вперед, имея перед собой просто чудовищную концентрацию войск РККА с танками, артиллерией и прочим. Что касается именно танков, то летом 1941 года совок имел тяжелые танки с характеристиками, которые промышленность Германии не смогла выдать до конца войны. На заглавном фото — трофейный танк КВ. Когда о наличие этого танка прошли первые сообщения второго дня боевых действий, то это воспринималось как неудачный юмор. Только позже, когда удалось подбить КВ и даже захватить несколько целых экземпляров, стало понятно, насколько танки Вермахта отстали от совковых. И тем не менее, невероятные прорывы легких и средних танков Вермахта оказались невероятно успешными. Как так могло произойти?
На этот вопрос у Суворова нет ответа вообще. Похоже на то, что официальные военные историки уловили этот момент и попытались это объяснить это средствами, которые были им доступны, с идеологической точки зрения. Они оказались универсальным объяснением краха приграничного первого эшелона войск. Первое объяснение – внезапность, второе – численный перевес, ну и, конечно же – отсталая техника. Что касается второго вопроса, Суворов примерно показал, что перевеса Германия не имела и сделал он это достаточно основательно, разбив доводы совковой пропаганды ее же заявлениями и сообщениями в центральной прессе. По поводу технического отставания, уже никто речи не ведет, ибо это противоречит не только открытой статистике, но и здравому смыслу. А что касается внезапности, то ее не было вовсе и это легко доказать.
Итого, никто так и не дал вменяемого ответа на вопрос о том, почему превосходящая по всем параметрам РККА не смогла придушить прорыв Вермахта еще в первые 10 дней его вторжения, хотя она имела для этого все возможности? Для ответа на этот вопрос мы приведем некоторые данные третьей стороны, а именно — противника РККА. Это поможет составить наиболее полную картину произошедшего и указать на действительную причину того, что теперь называется «катастрофа лета 1941 года».
Минус внезапность (Часть 1)22 июня. За мостом — совокИтак, мы уже выяснили, что официальную, совковую версию начала войны с Германией нет смысла обсуждать хотя бы потому, что этих версий было несколько. Даже фундаментальный труд Жукова, на который так или иначе ссылаются совковые обозреватели, претерпел несколько редакций, большую часть – после его смерти. Эти традиции живы в РФ и сейчас, а потому нам легко сравнивать подачу информации тогда и сейчас. Желающие могут собрать официальные версии процесса захвата Крыма или вторжения на Донбасс и проследить метаморфозу от «это не мы» до «мы никогда не скрывали, что там наши военные». Но самая эпическая история метаморфоз, конечно же, касается злополучного малазийского лайнера. Вот где совковый размах был показан в полный рост. От штурмовиков, которые явно наблюдались диспетчером Карлосом и секретного спутника, сфотографировавшего момент пуска ракеты штурмовиком по самолету, до украинского Бука, стрелявшего из Борисполя. От «вы все врете», до «сбит случайно ополченцами». Короче говоря, тут — небольшой эпизод, и то пришлось применять все методы шельмования и перекручивания, которыми так славился совок, а уж как прошлись по началу войны с Германией, тут просто нет аналогов масштаба фальсификаций. Посему официальная версия ушла в корзину.
Но и альтернативная версия в исполнении Виктора Суворова не дает ответа на прямой вопрос – почему. Скорее, она дает ответ на вопрос «как?». Марк Солонин попытался дать ответ на коренной вопрос, но если это еще как-то воспринималось до войны России с Украиной, то сейчас она опровергнута практикой. Напомним, Солонин пришел к выводу о том, что начальный период войны был обусловлен не желанием войск воевать. Он решил, что все уже устали от тирании, а война дала повод избавиться от нее таким вот путем.
Сейчас мы видим, что на путинской России, где диктатура сплелась с чудовищной клептократией, а возможностей получить об этом информацию на порядок больше, тем не менее, находится масса желающих повоевать. Причем, привлекает именно наступательный характер войны, с возможностью безнаказанно грабить, насиловать и убивать. Эти замечательные свойства русское воинство проявляло везде, где только можно. По поводу грабежей – не будем далеко ходить, ибо все прекрасно видели это на Лугандоне, с его разграбленными банками, автосалонами и ювелирками. Это – визитная карточка российского вояки. Коснемся насилия. Известно, что на лугандоне действовали и действуют группы патологических садистов, которые приезжают для проведения пыток. На России за это можно получить пожизненное, а на Лугандоне – почет и уважение. Это же касается и изнасилований. Это – любимое занятие освободителей. Очевидцы того, что творила красная армия в Восточной Пруссии и Польше, впечатлила даже некоторых совковых военных, чудом не превратившихся в животных. Отходящие колонны немецкого мирняка из Восточной Пруссии перехватывались военными и насиловались буквально все, ибо отходили, в основном, женщины и дети. Но потом было трудно остановиться и насиловали уже полек. Но что больше всего поразило некоторых очевидцев, насиловали даже девушек и женщин, вывезенных из совка на работы и даже тех, кто не потерял товарный вид в концлагерях. Тут ни о какой мести речи не было. За что было мстить девушкам из Смоленска или Минска, волею судеб оказавшихся на территории противника?
Кроме того, не надо забывать, что в том самом первом эшелоне войск, стоявшем у границы, была кадровая армия. Эти люди могли и хотели воевать. Они мечтали «освобождать» Европу аж до Лиссабона и Кашкая. Если бы Солонин оказался 21 июня 1941 года где-то под Бобруйском и спросил бы бойцов о том, насколько они устали от тирании Сталина и не хотят ли они избежать войны, они бы сами его шлепнули, не дожидаясь начальства. Так что это объяснение не выдерживает критики так же, как и официальная байка. Наверное, имеется некое иное объяснение.
Далее мы опираемся на ту информацию, которую оставили бывший начальник генерального штаба Вермахта Франц Гальдер, командующий одной из самых активных и знаменитых танковых групп начала войны и будущий начальник генштаба, а также некоторые другие германские военачальники. Но для нас наибольшую ценность представляют именно дневники Гальдера, ибо они охватывают все боевые действия искомого периода и не только на Восточном Фронте, но и в Африке и на Ближнем Востоке. Кроме того, это именно дневники, которые Гальдер вел прямо по ходу событий, а не мемуары в исполнении Гудериана, Манштейна и других. Они писали постфактум и уже исходили из тех общепринятых постулатов, которые довлели над всеми подобными трудами.
Итак, все германские военачальники верхнего уровня не имели сомнений в том, что план вторжения на территорию совка – реальное мероприятие. Всем было понятно, что вопрос решен и пошел хронометраж действий, связанных с переброской войск, подготовкой необходимых сил и средств и это можно было наблюдать в динамике. Любой агент совковой разведки, имеющий доступ хотя бы к одной крупной железнодорожной магистрали, ведущей к границе совка, мог просто считать военные эшелоны и этого было бы достаточно для того, чтобы сделать вывод о подготовке наступления. Мало того, сам план «Барбаросса» почти мгновенно ушел в Москву, где стал предметом тщательного изучения высшим военно-политическим руководством страны и, как результат, были проведены командно-штабные игры, под эгидой генерального штаба, где отрабатывались действия именно в рамках плана Барбаросса. Между прочим, Жуков упоминал об этом эпизоде в своих мемуарах и что-то такое написал о том, что Вермахт повторил один из тех вариантов, который проигрывался в ходе штабных учений. На самом деле, целью учений и была проработка возможных вариантов развития плана «Барбаросса».
Итого, сам замысел операции был известен Сталину еще за 7 месяцев до начала его реализации. Кроме того, любой подобный план имеет не только карты со стрелками и указанием армий и соединений, но и таблицы расчета действий вооруженных сил до дня начала операции, а потом после ее начала, условно говоря от -100 до 0 и далее +100 дней. При этом, до начала вооруженного столкновения к местам сосредоточения перебрасывается личный состав, техника, вооружения, боеприпасы и прочее. Зная алгоритм сосредоточения, можно было примерно вычислить ту дату, когда войска будут развернуты в боевые порядки и снабжены всем необходимым для начала боевых действий. И такие данные шли в Москву широким потоком. То есть, там не просто знали о наличии самого плана, но знали, что, куда и когда должно прибыть. Это что угодно, только не внезапность.
Минус внезапность (Часть 2)1.
Что наиболее впечатляет в изложении начальником генштаба Вермахта фельдмаршала Гальдера событий июня 1941 года – спокойствие. С самого начала месяца он рутинно фиксирует прибытие тех или иных соединений к границе совка и отмечает лишь, что все идет по плану, никаких особых отклонений от графика развертывания войск не наблюдается. Более того, его больше интересуют события в Северной Африке, Ираке и Сирии, забастовка французских шахтеров в Лилле, кондиции итальянской армии, воюющей в Африке, а так же он рассуждает об оптимальности конфигураций африканских колоний. Подробному анализу подвергаются военные поставки США в Англию и прочие вещи. Наиболее интересный момент, который был в центре внимания Гальдера – Япония. В отличие от устоявшегося мнения, его не очень интересовала возможность открытия Японией второго фронта против совка. Его больше интересовал вопрос о том, чтобы Япония, не дай бог, не сцепилась со Штатами! Это его занимало больше всего. Еще в начале июня 1941 года он предвидел последствия начала войны против Штатов и оказался прав. Но никакой паники по поводу того, чтобы успеть организовать удар, упредив удар Сталина – нет. Подчеркиваю, начальник Генерального штаба не вносит никаких корректив по срокам операции, все идет штатно.
Еще большее удивление вызывает почти безразличное отношение к тому, что румынские войска, обещанные маршалом Антонеску для участия в походе против совка, сигнализируют о выходе на боевую готовность лишь к первой декаде июля. Так же без ажиотажа обсуждается крайне медленное формирование испанского экспедиционного корпуса, который точно не успеет к началу боевых действий. Очень подробно обсуждается подготовка и состав финских войск, выделенных Маннергеймом для русской кампании. Ведутся переговоры о том, каким образом и когда могут принять участие в боевых действиях соединения венгерской армии.
Из того, что Гальдер отмечал в своем дневнике, следует два неожиданных вывода. Вермахт, именно перед началом вторжения на территорию совка, без особого энтузиазма относился к участию в операциях войск союзников. Единственное исключение – Финляндия, перед которой Германия оказалась в долгу за 1939 год, а потому туда была переброшена пехотная дивизия, в подчинение лично Маннергейма, для усиления финских войск. Причем, инициатива и масштаб ведения военных действий именно финской армией оставался на совести Маннергейма.
Второй вывод еще более ошеломляющий. Практически все союзники Германии были посвящены в планы будущего вторжения Вермахта в совок. Пусть без подробностей, но они знали о самом факте вторжения и о примерном времени его начала. Причем, румыны прямо говорили о том, что не успевают к началу операции, а подтянутся в первых числах июля, что они и сделали. То есть, даже румыны знали, что к первым числам июля операция уже будет идти.
В этом смысле, говорить о полной секретности «Барбароссы» просто невозможно. Информация об этом шла не ручейками, а полноводным потоком и Москва знала не только о самом плане, но и, конечно же, о динамики его подготовки.
Есть расхожий миф о том, что Рихард Зорге и другие осведомители Кремля давали противоречивые сведения о том, когда Германия планирует напасть на совок, а потому Сталин и высшее военно-политическое руководство страны было сбито с толку и уже просто не верило в донесения подобного характера. Даже приводят знаменитую резолюцию Сталина, где он написал матом, куда следует послать эти источники, назвав их провокаторами. На самом деле, он был прав, но совершенно не в том смысле, в котором это принято понимать.
Достаточно представить, что внешняя разведка совка имела достаточно информаторов, которые давали данные куда более ценные, чем то, что якобы услышал Зорге. Они давали динамику движения войск к границам совка и то, какие именно войска прошли и куда. Маршал Шапошников и его оперативный отдел по этим данным сами могли все рассчитать и для этого им не нужен был в качестве агента высший чин СС или Люфтваффе. Несколько стрелочников, стоящих в нужных местах, дадут куда более объективную информацию. Виктор Суворов достаточно красочно показал, как собирается подобная информация, и она в Кремле была. Тут главное было даже не конкретная дата начала боевых действий, а окончание боевого развертывания войск.
Согласно записям Гальдера, сигнал «Дортмунд», означающий начало боевых действий, генштаб получил 20 июня, а в войска он ушел 21 июня. Это значит, что все было готово и развернуто в указанных местах и эта готовность была уже до 20 июня. Понятно, что передача этого сигнала Вермахту была только после рапорта о готовности его получить и никакой Зорге не мог знать наверняка, когда это произойдет, он мог знать только примерную дату готовности войск получить приказ на наступление. Поэтому, все истории с тайными агентами, называющими ту или иную дату начала операции, не имеют смысла в принципе. Начальник Генштаба Вермахта узнал ее вечером 20 июня, то какой Зорге или Леман могли знать ее раньше? Разве что они не получили эти сведения лично от фюрера, да и тот получил окно для этого приказа только после рапорта о полной готовности войск. А вот уже 21 июня, когда приказ о наступлении ушел в войска, перебежчики действительно назвали реальную дату и время начала операции. То есть, все эти шпионские истории – часть операции прикрытия, целью которой было сокрытие истинного положения вещей. А оно было таково, что Сталин знал о том, когда Вермахт получил это окно.
Вот теперь мы полностью покончили с внезапностью и затронем еще один важный вопрос, который стал краеугольным камнем в теории Виктора Суворова и который нас не слишком убедил, прежде чем изложим свою версию, в которую укладываются все, или почти все странности этого периода войны.
(продолжение следует)anti_colorados,
Линия обороны,
ЛН,
ЛН