Новый раунд санкций США, заложенный в «Закон о защите безопасности Америки от агрессии Кремля», грозит обернуться полноценным коллапсом для российской нефтяной отрасли, за счет которой страна более полувека зарабатывает иностранную валюту, чтобы импортировать с Запада технологии, товары и потребительский стиль жизни.
![]()
По мере того, как старые, еще советские месторождения истощаются, а новых крупных залежей с легкой и дешевой в добыче нефтью обнаружить не удается, российские нефтяники становятся критически зависимыми от зарубежных поставщиков оборудования, таких как Schlumberger или Halliburton.
Уже сейчас около 60% всей добываемой на России нефти, или 6,6 млн баррелей в день, - это либо трудноизвлекаемые запасы, либо старые месторождения, где обводненность превышает 80%, подсчитали аналитики Vygon Consulting.
«Для их разработки требуется бурение сложных скважин, - говорит директор по госрегулированию ТЭК Vygon Consulting Дарья Козлова. - Часто привлекаются иностранные подрядчики, используются зарубежные технологии и программное обеспечение».
Все это может быть перекрыто санкциями по закону DASKA, который в середине февраля внесли в сенат демократ Боб Менендес и республиканец Линдси Грэм.
Согласно документу, который накануне опубликовал Конгресс, под технологические ограничения против российской нефтяной отрасли могут попасть все проекты по добыче, а не только шельфовые и сланцевые, как в действующей редакции санкций.
Российские нефтяники не смогут ни купить, ни арендовать, ни получить иным способом товары, услуги, технологии и финансирование на сумму свыше 1 млн долларов.
Это ставит под угрозу как возможность поддерживать добычу на старых месторождениях, так и разрабатывать Восточную Сибирь, Арктику и шельф, за счет которых чиновники рассчитывают поддерживать нефтяной поток, позволяющий России оставаться крупным экспортером «черного золота».
Под риском санкций находится от 45% до 50% всей нефти, которую Россия могла бы добывать к 2030-35 гг, оценивает Козлова из Vygon Consulting.
Именно столько - около половины добычи - Россия сейчас направляет на экспорт (5,2 млн баррелей в сутки из 11,3 на декабрь).
Иными словами, через 10-15 лет санкции могут обрушить нефтяной поток до уровней, которого хватит лишь на то, чтобы обеспечивать топливом внутренние потребности, а река нефтедолларов, питающая бюджет, пересохнет практически до дна.
Ситуация близка к критической точке, и это признается на уровне правительства РФ. Если ничего не предпринимать, с 2022 года нефтедобыча на России начнет стремительно падать, а к 2035 году сократится почти вдвое - с 553 до 310 млн тонн в год, заявил в сентябре глава Минэнерго РФ Александр Новак.
Спустя месяц проблема дошла до уровня Совета Безопасности, который провел заседание, посвященное рискам для ТЭК.
По его итогам Путин заявил, что добыча энергоресурсов «приносит России не только ощутимые доходы, но и позволяет оставаться одним из главных гарантов мировой энергетической безопасности», а санкции создают «угрозы» и «вызовы» для такого положения вещей.
Тогда же СовБез принял Доктрину энергетической безопасности, в которой потребовал осуществить технологический прорыв в нефтяной отрасли.
«Чтобы было и наше оборудование, наши технологии, программное обеспечение и так далее. Здесь проблема эта существует», - заявил секретарь СовБеза Николай Патрушев, передает Финанс.
По мере того, как старые, еще советские месторождения истощаются, а новых крупных залежей с легкой и дешевой в добыче нефтью обнаружить не удается, российские нефтяники становятся критически зависимыми от зарубежных поставщиков оборудования, таких как Schlumberger или Halliburton.
Уже сейчас около 60% всей добываемой на России нефти, или 6,6 млн баррелей в день, - это либо трудноизвлекаемые запасы, либо старые месторождения, где обводненность превышает 80%, подсчитали аналитики Vygon Consulting.
«Для их разработки требуется бурение сложных скважин, - говорит директор по госрегулированию ТЭК Vygon Consulting Дарья Козлова. - Часто привлекаются иностранные подрядчики, используются зарубежные технологии и программное обеспечение».
Все это может быть перекрыто санкциями по закону DASKA, который в середине февраля внесли в сенат демократ Боб Менендес и республиканец Линдси Грэм.
Согласно документу, который накануне опубликовал Конгресс, под технологические ограничения против российской нефтяной отрасли могут попасть все проекты по добыче, а не только шельфовые и сланцевые, как в действующей редакции санкций.
Российские нефтяники не смогут ни купить, ни арендовать, ни получить иным способом товары, услуги, технологии и финансирование на сумму свыше 1 млн долларов.
Это ставит под угрозу как возможность поддерживать добычу на старых месторождениях, так и разрабатывать Восточную Сибирь, Арктику и шельф, за счет которых чиновники рассчитывают поддерживать нефтяной поток, позволяющий России оставаться крупным экспортером «черного золота».
Под риском санкций находится от 45% до 50% всей нефти, которую Россия могла бы добывать к 2030-35 гг, оценивает Козлова из Vygon Consulting.
Именно столько - около половины добычи - Россия сейчас направляет на экспорт (5,2 млн баррелей в сутки из 11,3 на декабрь).
Иными словами, через 10-15 лет санкции могут обрушить нефтяной поток до уровней, которого хватит лишь на то, чтобы обеспечивать топливом внутренние потребности, а река нефтедолларов, питающая бюджет, пересохнет практически до дна.
Ситуация близка к критической точке, и это признается на уровне правительства РФ. Если ничего не предпринимать, с 2022 года нефтедобыча на России начнет стремительно падать, а к 2035 году сократится почти вдвое - с 553 до 310 млн тонн в год, заявил в сентябре глава Минэнерго РФ Александр Новак.
Спустя месяц проблема дошла до уровня Совета Безопасности, который провел заседание, посвященное рискам для ТЭК.
По его итогам Путин заявил, что добыча энергоресурсов «приносит России не только ощутимые доходы, но и позволяет оставаться одним из главных гарантов мировой энергетической безопасности», а санкции создают «угрозы» и «вызовы» для такого положения вещей.
Тогда же СовБез принял Доктрину энергетической безопасности, в которой потребовал осуществить технологический прорыв в нефтяной отрасли.
«Чтобы было и наше оборудование, наши технологии, программное обеспечение и так далее. Здесь проблема эта существует», - заявил секретарь СовБеза Николай Патрушев, передает Финанс.
